Будто роднее никого и не было…

Эта проблема волнует меня уже семь лет. Столько лет прошло с того лета, когда мы - две семьи, подружились с деревенскими заброшенными ребятами. Мы отдыхали на Урале, рыбачили, купались, играли со своими детьми, вечерами жгли костры, пели песни. Сначала один десятилетний паренек по имени Колька подбился к нам, а потом привел другого, тоже Кольку, только постарше, четырнадцати лет.

Старший жил с дедом, потому как его пьяные родители сгорели вместе с избой. Позже добавились еще трое - Нинка, девяти лет, родители подбросили ее к бабке и много лет не показывались. Ленка и Петька - братья-близнецы от затурканной матери.

Мы их учили по-городскому рыбачить, играть в волейбол, солить грибы, петь песни под гитару. Наши жены их подстригли, немного приодели и даже отучили матюгаться. Эти юные деревенские бомжи так быстро приросли к нам, что даже мы, взрослые, с ужасом думали о разлуке.

И вот о чем я все время размышляю: сколько на свете нормальных мужиков - из военных, из интеллигенции, из настоящих рабочих, которые чахнут от реформ, от своей «никомуненужности». Но это же не так! Они кровно и беспрекословно нужны неустроенной, всеми забытой детворе! А как бы они сами ожили от дитячьей преданности и любви!

Эти потерянные, списанные по возрасту кадры, какое сумасшедше важное дело они сотворили бы для будущего страны, да и себе продлили бы жизни годков на десять.

Как-то смотрел «Что? Где? Когда?». И там был вопрос знатокам: какая основная задача старшего поколения, по мнению восточных мудрецов? Ответ такой: первый этап жизни все мы сами учимся, зато на последнем этапе обязательно должны отдать свои знания младшим. А разве мы их отдаем?!

Тогда я не спал всю ночь. И ребят тех вспомнил - Колек, Нинку да близнецов. А если говорить правду, то никогда их не забывал. Вспомнил тот страх отчаяния, тоску в глазах ребят перед нашим отъездом, как будто они теряли все - дружбу, веру, надежду. Мы не переписывались - откуда у деревенских конверты да марки? Потом узнали, что ребята подались в город, а что с ними стало - неизвестно.

Оборачиваясь на прожитую жизнь, перебираю в памяти сделанное, вижу, что главным оказался тот месяц дружбы с чужими детьми. И сейчас, найди я их, наверное, роднее никого и не было бы.
Думаю: и это все? Разве я, другие такие же мужики не могут отогреть своей большой душой маленькие души одиноких детей?

А. Сидоренков,
Воронеж, военнослужащий