РАНЕНЫЕ БОЙЦЫ ЧИТАЛИ ЕГО «ЖДИ МЕНЯ» КАК МОЛИТВУ
Ровно сто лет назад, 28 ноября, родился известный советский поэт и писатель Константин Симонов (настоящее свое имя Кирилл Михайлович заменил на Константин, так как не выговаривал букву «р»). В качестве военного корреспондента он прошел всю войну, поэтому то, о чем писал, знал не понаслышке. Знаменитым его сделало стихотворение «Жди меня», посвященное жене — известной актрисе Валентине Серовой. О том, каким человеком был отец, рассказал сын Константина Михайловича кинорежиссер и писатель Алексей Симонов.

Любил табак с вишневым вкусом

— Алексей Кириллович, что в вашем доме сегодня напоминает об отце?

— Книги на полке над письменным столом, в комнате висят два отцовских портрета и портрет его деда, моего прадеда — красивого старика князя Оболенского, шкаф полон фотографий…

— Слышала, что до сих пор храните пачку особого табака, который курил Константин Михайлович…

— Табака уже нет — выкурен. Отец любил специальный — с вишневым вкусом. Когда бывал за границей, ему нравилось пробовать и перенимать новое… Он умел одеваться. Но поскольку был на пять сантиметров выше, чем я, одежда, которая спустя время доставалась мне, была для меня великовата. Совпадал лишь размер головных уборов — 61-й. Поэтому отцовские кепки донашивал с удовольствием. Благодаря отцу я впервые попробовал ранее неведомые мне деликатесы, например анчоусы. А еще — омлет «Сюрприз». Это мороженое со взбитыми белками, на которые сверху наливается спирт и затем поджигается. Им я лакомился в «Гранд-отеле» в 1948 году.

— Ходили слухи, будто в ресторане «Арагви» у Константина Симонова даже собственный кабинет был…

— Это неправда. Но отца там очень любили, так как, во-первых, он знал толк в грузинской кухне, во-вторых, отличался щедростью, а в-третьих, был знаменит. И когда бы он ни позвонил, для него всегда находили отдельный кабинет. Я несколько раз бывал с отцом в этом ресторане. Там прекрасно готовили шашлык по-карски. Его особенность в том, что большой кусок бараньей мякоти жарится на вертеле. Это очень вкусно.

— Как Константин Симонов отмечал дни рождения?

— Свое 50-летие отец праздновал в ресторане «Метрополь». Мне дал задание — покинуть зал последним и проследить, чтобы никто, опьянев, там случайно не заснул или не побил посуду. Ничего такого, к счастью, не произошло. Выходил я из ресторана в очень хорошей компании — с актерами Николаем Афанасьевичем Крючковым и Анатолием Дмитриевичем Папановым, а также главным редактором издательства «Художественная литература», где я в то время работал, Александром Ивановичем Пузиковым. А 60-летие отца проходило в Центральном доме литераторов. На банкете было человек 400…

— Какие подарки любил получать ваш отец и что дарил вам?

— Он был рад самому приходу друзей и родственников. А мне всегда привозил что-то из-за границы. К примеру, у меня в кабинете сейчас висит картина с рисунком на шелке. Отец привез ее из Китая в 1951 году. 64 года назад!

— Славу Константину Симонову принесло стихотворение «Жди меня», написанное в 1941 году. Врачи, работавшие в госпиталях в годы войны, рассказывали, что раненые бойцы, когда испытывали невыносимые боли, читали его как молитву, и им становилось легче.

— Мистики было много. Благодаря стихотворению люди не раз находили друг друга, хотя никаких шансов, казалось, не имели. Даже за пределами СССР! В Израиле в 1942 году мужчина написал музыку на стихи «Жди меня». И спустя три года встретился со своей матерью, с которой не виделся восемь лет и считал ее погибшей. Мать тоже была уверена, что сын погиб на фронте. Со стихотворением связано и немало легенд. Например, есть версия, что «Жди меня» было написано до войны и посвящено товарищу Симонова, который сидел в лагерях. Но этого не могло быть.

— Вы знали знаменитую актрису?

— Конечно. Она была очень красивая и милая женщина. К слову, родом из Украины. Я общался с Валентиной Васильевной, когда мне было 14—15 лет. После того как они с отцом разошлись, мы виделись с ней редко. Только когда я приходил к сестре Маше, которая младше меня на 11 лет. У отца было четверо детей: я и три дочери. С женами отца и сестрами я всегда нормально общался.

Баловень судьбы

— Ваш отец верил в судьбу?

— Скорее да, чем нет. Человек, прошедший войну и ни разу на ней не раненный, должен был верить в судьбу. В дневнике у отца есть запись о том, как в Феодосии он оказался под бомбежкой. Лег среди каких-то ящиков, смотрит вверх: прямо на него летят бомбы. Это значило, что разорвутся они где-нибудь в стороне. А когда пустили осветительную ракету, отец обнаружил, что лежит среди ящиков со снарядами. Если бы бомба попала туда, от него бы ничего не осталось.

— Многие считали Константина Симонова баловнем судьбы. Шесть Сталинских премий и одна Ленинская, звание Героя Социалистического труда… Литературная слава подкреплялась высокими должностями: с 1950-го по 1953 год Константин Михайлович работал главным редактором «Литературной газеты», затем четыре года — журнала «Новый мир», многие годы был в руководстве Союза писателей СССР. По тем временам Симонов считался обеспеченным человеком?

— В известной степени отец действительно был баловнем судьбы. Его много печатали, в театрах иногда одновременно шло пять его пьес, а это были заслуженно большие деньги. При этом отец отличался щедростью. Его просили перевести средства то на открытие памятника, то на строительство музея, то еще на какую-то благотворительность. И он всегда это делал. Ну и, конечно, помогал родственникам, содержал детей.

— Внуков Симонов дождался?

— Да. Первый внук — мой сын Женя. Есть смешная фотография: отец с Женей во дворе нашего дома. Мы жили в разных подъездах: отец — в шестом, я — в первом. А в соседнем доме был отцовский кабинет. И вот как-то мы втроем встретились во дворе. Двухлетний внук посмотрел на деда и сказал: «Баба!» Отец совершенно ошалел: «Слушай, меня как угодно называли — ревизионистом, сталинистом и антисталинистом… Но бабой еще никто не называл!»

— Чем увлекался Константин Симонов, кроме писательского творчества?

— Какое-то время отец собирал трубки. У него была обширная коллекция. Но по большому счету для хобби не хватало времени. Симонову со всей страны писали ветераны. Кто-то просил восстановить справедливость, кто-то — решить вопрос с пенсией, помочь устроиться на лечение в клинику… И ему нужно было ответить на десятки тысяч писем. А еще отцу присылали рукописи. Он их читал. Если было интересно, старался вывести талантливого писателя на литературную арену, помочь состояться.

— Знаю, что Симонов любил теннис.

— Да, он умел играть. До болезни отец был довольно ловкий, крепкий и здоровый мужик. Его погубила эмфизема легких. Отца не стало 28 августа 1979 года — ему было 63 года. Когда он умирал, в соседнем корпусе больницы лежала с микроинфарктом его жена Лариса Алексеевна Жадова, с которой он прожил 22 года. Невзирая на свое состояние, она стала его выхаживать. Но, к сожалению, спасти Симонова уже было невозможно. Прах согласно его завещанию развеян над Буйническим полем под Могилевым — это место было связано с дорогим отцу воспоминанием военных лет.

— Константин Симонов побывал во многих странах мира. Вас брал собой в поездки?

— За границей с отцом я не был ни разу, хотя в Москве время от времени выполнял при нем обязанности переводчика. А в 19 лет ездил с ним на полтора месяца в Среднюю Азию. Это была замечательная поездка. Мы мотались по степи. Он — в качестве корреспондента «Правды», а я устроился в местную газету «Янгиерский комсомолец». Через день ели плов! Мне там очень нравилось. Впервые в своей жизни столько времени я проводил с отцом.

— Как вы думаете, Константин Михайлович был счастливым человеком?

— Он считал, что счастье — это любимая работа и любимая женщина, дети, которые в тебя верят и вырастают такими, какими ты их хотел видеть. Но самое главное — быть нужным людям. Думаю, все это у отца было.

Ольга Сметанская