ВМЕСТО ПАМЯТНИКОВ СТАРИНЫ ТОРГОВЫЕ ЗДАНИЯ?
Эпоха дикого капитализма, в которую мы все с воодушевлением погрузились в конце прошлого века, серьезно ударила по самым важным сторонам общественной жизни — культуре, образованию, науке, медицине: особенно в сильном упадке оказалась реставрационная отрасль. Мы беседуем с генеральным директором ЗАО «Росреставрация» Владимиром Бряновым о людях и памятниках.

Миллионы для спасения царицынской усадьбы

— Владимир Иванович, насколько я понимаю, во времена СССР профессия реставратора была весьма уважаемой.
— Это правда. Во времена СССР круг реставраторов был узок, специфичен и высокопрофессионален, работала аттестационная комиссия, которая оценивала специалистов по очень строгим стандартам. Другое дело — требования были настолько высокими, что на советском пространстве работали фактически два монополиста — «Росреставрация» и «Союзреставрация», которые проводили работы по всей территории Союза. А в самом начале третьего тысячелетия эта комиссия была упразднена. Число реставрационных организаций немедленно выросло — на сегодня таковых числится около 3 тысяч. Но никаких специализированных учебных заведений, где готовили бы профессионалов, за эти годы открыто не было, кроме Института искусства реставрации в Москве.
— Тогда кто же работает в этих тысячах организаций? Ведь, чтобы брать подряды на реставрационные работы, в фирме должен работать хотя бы один лицензированный реставратор.
— Ответ прост: один и тот же реставратор по трудовому договору может числиться в десятке фирм. Формально требования соблюдаются, на деле же реставрацией занимается кто угодно, кроме профессионалов. Более того, участвуя в конкурсах и тендерах, такие фирмы неизменно одерживают победу, потому что легко снижают стоимость работ на 30, 40 и даже 50 процентов. Правда, вместо аутентичных материалов они используют что попроще, а то и вовсе сносят все сооружение и делают его реплику полностью из современных материалов. Понятно, что в таких случаях говорить о реставрации просто смешно — памятник следует считать полностью погибшим.
— Могли бы вы привести какой-нибудь пример?
— Царицыно. Мало кто знает, что строители там столкнулись с необходимостью укрепить белокаменные фундаменты. Недолго думая, их укрепили цементными сваями и бетонными ростверками. Между тем любому специалисту известно, что цемент, бетон и известняк — материалы-антагонисты, в результате их взаимодействия происходит процесс выщелачивания. Известняк лет через 10 превратится вгипс, потеряв при этом, разумеется, всякую несущую способность. Тогда для спасения всей царицынской красоты снова потребуются несчетные миллионы. Будут ли они в распоряжении властей тогда или усадьбе Царицыно суждено разделить судьбу тысяч уже погибших памятников? Не знаю.

Головная боль властей

— Получается, что нехватка профессионалов способна попросту лишить будущие поколения части нашей культуры?
— Вопиющий непрофессионализм тех, кто порой выигрывает тендеры на реставрацию объектов культурного наследия, — только часть проблемы. Другая касается самого подхода к их охране. Дело в том, что в нашей стране выявление объектов культурного наследия никому не выгодно. Для местных властей каждый новый выявленный памятник становится источником головной боли, который проще снести от греха и выстроить на его месте современное здание, приносящее стабильный доход. Несколько лет назад в самом центре Нижнего Новгорода, например, были уничтожены памятники деревянного зодчества. Освобожденное место было немедленно застроено торгово-офисными зданиями. И никого это варварство не обеспокоило.
— Есть шанс изменить положение дел?
— Для этого необходимо, чтобы изменилось отношение к охране культурного наследия, причем как у руководства страны, так и у рядовых граждан. Это дело очень трудное, долгое, но возможное. Например, в смысле чистки рядов дело постепенно сдвигается в исключительно правильную сторону. «Росреставрация» смогла найти понимание в Министерстве культуры, в результате чего 5 мая этого года свет увидел долгожданный приказ № 474 об утверждении порядка проведения аттестации специалистов в области сохранения объектов культурного наследия. Таким образом, когда процесс аттестации будет запущен, количество непрофессионалов в отрасли все-таки должно уменьшиться.
— Поможет ли это остановить процесс гибели памятников?
— Нет. Пока не будет проявлена государственная воля, дело не сдвинется с мертвой точки. Нужны более жесткие законы, защищающие культурное наследие. Беда в том, что времени остается все меньше. Если в ближайшем будущем не произойдет качественного изменения отношения к вопросам охраны культурного наследия, клиническая смерть памятников, в состоянии которой они находятся сегодня, перейдет в стадию фактической гибели.

Борис Агафонов